Что больше всего любили в «Синтоне» девяностых?

Было время, когда каждый второй студент в ответ на просьбу назвать трех психологов отвечал: «Фрейд, Леви и Козлов». Иногда в обратном порядке. О Фрейде были наслышаны, Владимир Леви очаровал своими искренними и умными книгами «Искусство быть собой», «Искусство быть другим», «Цвет судьбы», а Николай Козлов основал клуб «Синтон», в котором не побыть — это молодость пропустить. Да и книги Николая Ивановича были необыкновенно свежи и неожиданны по содержанию.

Но книги Владимира Леви и Николая Козлова каждый сам в изобилии найдет на книжных полках магазинов или скачает с сайтов авторов, а вот «Синтон» той поры требует свидетельства очевидцев. Необыкновеннейшая популярность клуба объяснялась не только тем, что он располагался вблизи от метро в небольшом здании по пути в парк «Сокольники», хотя это было тоже важно. Сейчас «Синтон» занимает четыре этажа здания на Семеновской, в Медовом переулке, и там идет активнейшая жизнь, но былой «муравьиной тропы», по которой непрерывно сновали бы заинтригованные новички и счастливые старички, уже нет. Тренеров, и отличных, много, тренинги ведутся непрерывно, всякой всячины не счесть, а прежней известности нет, потому что основные идеи сотни раз скопировали и превратили в рутину.

Но представьте себе, чем была знаменитая «Каруселька» в девяностые, если парни и девушки осторожно учились сближаться, несмело решались знакомиться, а тут вдруг их ставили друг напротив друга и предлагали потереться носами!

Внутренний круг — девушки, внешний круг — парни. Звучит задание. Предположим, поздороваться за руку. Поздоровались — и сделали шаг к следующему партнеру. Каждый с каждым успевает увидеться не один раз, заданий-то много, и одно веселее другого. Кто-то не интересен и даже неприятен, но контакт с ним всего-то на полминуты, можно и потерпеть, зато тот, кто понравился, постепенно приближается и вот-вот станет напротив. Предвкушение превращает все действия с другими партнерами в необходимейшую репетицию перед встречей с тем, кто привлекает, и когда он подходит, есть уже немалый запас заготовок, пригодный для импровизации. И заготовки не воображаемые, просмотренные перед сном, а опробованные на десятке разных характеров, что дает готовность к разным неожиданностям.

Многократный повтор много значит. Он дает стойкий навык, легкость привычки. То, что кажется невозможным поначалу, оказывается простым и приятным действием. Кто всего час назад не умел общаться и пропадал из-за своей застенчивости, вдруг оказывается обаятельнейшим человеком и выходит с тренинга в новом образе и с уверенностью в себе, что тотчас отзывается на всех сторонах жизни.

Это так просто — два круга. Почти хоровод, а хороводы были отличным способом знакомить парней и девушек. И после занятия в «Синтоне» парни и девушки вываливались на улицу огромными веселящимися компаниями, в которых уже чувствовались сложившиеся пары. Компании входили в метро большой оживленной толпой, а выходили из вагонов то поодиночке, то парами, но никогда не с чувством одиночества. Оно пропадало. Один приход в «Синтон» — и одиночество либо исчезало напрочь, либо сменялось надеждой. Людей каждый раз появлялось много новых, и надежда крепла раз за разом даже у тех, кто вроде бы не имел ни малейшего шанса найти себе пару. Счастливо женился и парень низенького росточка, и девушка, которая могла бы быть прототипом Кати Пушкаревой из сериала «Не родись красивой».

«Каруселька» со множеством заданий и лиц была всего важнее, хотя тренинг ею не ограничивался и давал хорошее знание психологии, множество идей для управления собой и своей судьбой. Поцеловать в щечку, потереться попками — задания из «Карусельки», которые поражали неожиданной возможностью приблизиться к другому человеку с веселым добрым действием и увидеть, что оно принимается и приносит радость. И это в то время, когда возросла общая агрессивность и сближение предполагало прежде всего обман, оскорбление и удар.

Этого не было раньше, этого нет теперь, да и в те годы так было не везде. Но было. С народом что-то сделали, внесли в него непомерное количество зла и вдобавок внушили, что так всегда и было. Не было! Но политтехнология — это большая наука с хорошо предсказуемыми результатами, и она блестяще справилась с поставленной задачей.

«Синтон» в девяностые был отдушиной, и едва ли не единственной. Местом радостных добрых встреч. Шансом встретить родную душу.

А то, что теперь Николая Ивановича Козлова не называют ни первым и единственным настоящим психологом, ни одним из трех лучших — это в немалой степени его же заслуга, потому что благодаря «Синтону» психологическая грамотность резко пошла вверх и молодые люди стали увлеченно открывать для себя мировые достижения славной науки. Спасибо, Николай Иванович!